Записки упыря

Семь футов под кильтом!



Случилась эта история в далеком 2003 г. от Торжества Крестова, 7511 год от сотворения.
Квасила наша довольно большая компания во дворе. Двор довольно своеобразный, дом стиля "ежовский вампир", все живут там минимум лет по 30 и друг друга хорошо знают. Вот, значит, дело за полночь, пьянка рулит полным ходом. Кто-то из соседей, не разобравшись, вызвал ментов (а надо сказать, дело-то происходило в Чебоксарах) - типа во дворе дерутся и чуть ли друг друга не убивают.
Приехали. И вместо смертоубийства зрят идиллическую картину: расслабленые благостные мужики с женами и детьми.
Покрутились, поспрошали на предмет правонарушений - все нормально. Ну и напоследок проявили бдительность. Точнее - любопытство явили.
Я в это время, поскольку что-то почувствовал себя неважно, ходил по двору, притрагиваясь к стволам деревьев.
- А чего этот за деревья хватается? - спрашивают менты у Андрюхи.
- Он не хватается, а биоэнергию качает. Хотя тут его дерева нет, яблоня нужна, а тут, видите - липы да рябины…
После этого менты решили, что хватит на сегодня с них впечатлений, сделали вид, что все поняли, и укатили.

Древнеевропейский календарь друидов

2-11 января Пихта, ель, сосна [5-14 июля]*
12-24 января Вяз [15-25 июля]
25 января - 3 февраля Кипарис (в России - можжевельник) [26 июля - 4 августа]
4-8 февраля Тополь [5-13 августа ]
9-18 февраля Кедр [14-23 августа ]
19-28, 29 февраля Сосна [24 августа - 2 сентября ]
1-10 марта Ива, верба [3-12 сентября ]
11-20 марта Липа [13-22 сентября ]
21 марта Дуб, маслина, олива [23 сентября]
22-31 марта Орешник (лещина) Лесной орех [24 сентября - 3 октября ]
1-10 апреля Рябина [4-13 октября ]
11-20 апреля Клен [14-23 октября ]
21-30 апреля Орех (грецкий орех) [24 октября - 2 ноября ]
1-14 мая Жасмин [3-11 ноября ]
15-24 мая Каштан [12-21 ноября ]
25 мая - 3 июня Ясень [22 ноября - 1 декабря ]
4-13 июня Граб [2-11 декабря ]
14-23 июня Инжир (дерево фига, фикус) [12-21 декабря ]
24 июня Береза 22 декабря - Бук
25 июня-4 июля Яблоня [23 декабря - 1 января ]

*[ ] Отмечены дни рождений

АЛКОГОЛЬНЫЕ ЭТЮДЫ


Знаю я цену своим произведениям. Не такие уж они замечательные. Поэтому время от времени переделываю их, переделываю… Согласен, занятие достаточно нездоровое. Зато сознание свое при этом корректировать гораздо легче. С помощью закадычного врага всея человечества - алкоголя. Друг он наш, товарищ и враг… И эпизоды лишние из памяти вытравит, да так, что хрена безволосого их потом восстановишь, а положительные и драматические моменты наоборот, подчеркнет и усугубит. Доказывай потом самому себе, что все было именно так, а не иначе. Не докажешь. Все. Коррекция произведена. Точка. RU…
Как известно, рассказать об алкогольных трипах хорошо можно только будучи абсолютно трезвым. А кому это состояние малознакомо… или незнакомо вовсе… что ж, придется есть… пардон, пить то, что дают.

• Пиво (1987/7495)
• Херес (1992/7500)
• Водка (Херес - RW)
• Tigoda (2003/7511)
• Одеколон (1994/7502)
• Желудь виноградный (2000/7508)
• Конкорд (1997/7505)
• Троя (1998/7506)





TIGODA


Я люблю евреев… когда они тихо лежат себе в двух метрах под землей.
Неизвестный скинхед, 7511 г.

Что же такое в конце концов.
Снова на Черном Пруду и пьяный к тому же.
И с кем напился, не помню.
Это верный признак, что напился обратно с собой, любимым.
И ночь уже на подходе.
А я тут кручусь, бляха-муха. Остановиться не могу, хоть и самому надоело.
Раз уж здесь оказался, похожу, осмотрюсь покамест.
У, неформалы, как надоели мне рожи ваши, бляди вы мелкие! И общество ваше. И все вокруг.
Ну походил ты вдоль зеленых киосков (ныне благополучно снесенных нашей деятельной не там где надо властью) туда-сюда, поглядел, дальше что. Дальше что?
Одна муть в голове. Денег нет. Хоть без мыла вешайся.
СПАСИТЕЛЬ! ЗНАКОМЫЙ!!
Из-за угла неожиданно вывернулся сорокалетний индивидуум. Коричневый кожан и шарф болельщика прибалтийской команды. Олегом зовут. Вроде бы на первый взгляд мужик солидный, но пьяница. Впрочем, это скорей к достоинствам его, а не к недостаткам. Да и не Олег он вовсе, а Альгердис.
- Приветствую.
- Здоров.
- Ты пьяный, Макс?
- Без этого разве можно…
- Но я смотрю: не сильно, не сильно…
- Стараемся. Быть в форме.
- Пошли… знаешь, водки…
- А ты при деньгах, что ли? Я-то в минусе уже…
- Это хуйня, Макс…
В ярко освещенном минимаркете долго изучал сквозь стекло алкогольную выставку.
- Так, водки нам, пожалуйста…
Сцапал бутылку, подхватил сдачу. Я смел в пакет стаканы.
Двинулись из киоска в киоск, не выходя на улицу. Там, где ряды сгибались углом, вылезли на свежий воздух.
- Где-то присесть надо.
- Погоди, Макс… знакомые ребята катят.
Ребята. Да, когда-то они ими были. Возможно. А теперь это толпа тупых скинов человек в шесть.
- Здорово, Олег, - первый бритик крепко припечатал Альгердиса обеими руками - крюками.
- Здорово, братва! - счел нужным их поприветствовать и я. - Типа русский порядок охраняем?
- Эт че с тобой за нефер?
- Макс… свой, нормальный пацан.
- Тогда ладно. А то мы бухииииие уже, с нами не шутииииии… Слышьте, да вы никак тож бух… бухать ид… идете? Так надо иш… ще взять, а то мало… Хули тут пить-то блядь…
Пришлось возвращаться. Я отошел - уж слишком от них несло свежей спиртягой. Даже для меня это было невыносимо. Да и ускорены все были не по-детски, дерганные какие-то. Будучи трезвым, тяжело воспринимать неожиданные порывы выпившей публики.
Стал изучать менее крепкие напитки.
- Олег, а что это вот за штуковина, не знаешь?
- Это "Тигода"!
- Че-е-е-во?
- Ну фигня такая, типа коктейля… "отвертки"… лучше только.
- Нормальная? Чего она белая такая? Возьмем, что ли?
Олег с обычно-серьезным выражением сунул мне 16 рублей.
Я принял бутылку за длинное горлышко - и объем маленький, и градусов - всего 8%. Ну и ладно.
- Набрали? - скин №1 вырос позади. - Пошли давай.
В глубине дворов за Черным Прудом расположены древние сараи (и до сих пор расположены, а вот сравнительно новые киоски снесены начисто во время компании окультуривания; так, глядишь, дело дойдет и до восстановительных работ по раскапыванию засыпанного еще в позапрошлом веке пруда). За ними и расположились. Какой-то вход - в подвал, не подвал, ступеньки и железная крыша, можно бутылки поставить.
Как я и предполагал, скинхэды принципиально набрали исключительно водки. Щас налопаются, начнут грузить, а то и отлупят… не хотелось бы. В этом смысле они мало отличаются от самой замшелой гопоты.
Пока водка разливалась по стаканам, я сорвал крышку "Тигоды".
- За порядок, погибель жидов и чертей!..
- За Россию, бля…
- Да просто - за славян, - спокойно выпил Олег.
- Да, ребят. Чего так агрессивно-то? Просто за нас… - выпил водки, запил "Тигодой".
- Не, за арийскую расу давай! - настойчиво произнес мелкий скин.
- Ну и чем вам евреи не угодили?
По-моему это называется - нарываться. Кто меня спрашивал? Кого мое мнение интересует? Тем более из меня юдофил абсолютно никакой, если не сказать - наоборот… Вот вечно меня тянет лезть не в свое дело и встревать в идиотские дискуссии. Чтобы, так сказать, реакцию окружающих проверить. И прочувствовать - на себе…
- Почему, если они себе тихо в могилках лежат - хорошо, - подвел маленький фашист итог обсуждению и выпил с наслаждением еще.
- Я хуею… - отхлебнув еще "Тигоды", протянул я. - А впрочем… сам евреев как-то не очень, наглые больно. Сидели бы в своей Израиловке. Не индейская все-таки там резервация. А ты как думаешь, Олег?
- Да мне в общем-то все равно.
- Знаешь… как тебя… Макс, да? - постепенно в дискуссию втягивались и другие представители бритоголового народа. Трудноразличимые в своей массе: бритые бошки, черные майки, камуфляжные штаны, берцы-говнодавы.
- Максуд.
- Татарин, что ли?
- Между прочим, татары в конце второй мировой и в дивизии СС служили…
- Было дело…Так вот, Макс-Максуд, запомни: если человек еврей… блин, че сказал… не человек он, а враг! Всю славяноарийскую цивилизацию истребить… или рабами хотят сделать. Масоны опять же задействованы… как внешне-легальное прикрытие…
- Слышал про это, - перебил его я.
- И если им не помешать… - маленький пророк антисемитизма так разошелся, что забыл про водку. Альгердис помалкивал, а остальное арийское воинство послушало немного и вернулось к разливу горючего по стаканам. - … сибирский песец - всей культуре и цивилизации.
- Ну в общем-то я с ними почти совсем не сталкивался… с явными во всяком случае, так, парочка знакомых была, подозрительных в этом смысле. Вот разве что у моей бывшей нечто такое присутствовало - по материнской линии… - последние мои слова прозвучали как признание в дурной болезни.
- Да, пацан, не повезло тебе! Расстались? Вот и хорошо, дешево отделался, считай… - маленький скинхэд уполз к своим.
- Ха, Олег… Ну и ну. Грузовик привез дрова…
- А что ты хотел, Макс? Этот тебя еще и не так загрузить может, сейчас он, считай, краткую аннотацию прогнал. Он вообще умный парнишка… не то что эти тупари… - заканчивает Альгердис тихо.
- Да, у этих в банде, по-моему, умные люди - редкость, - говорю еще тише.
- Не то слово.
- А ты у них как проходишь? Как представитель прибалтийских славян? Потомок Гедимина?
- Да мне насрать, как я у них прохожу. Не трогают и ладно. Уважают…
- Да и хер с ними, выпьем давай… Вот "Тигоду" свою попробуй, раз так разрекламировал.
Выпили водку, запивая коктейльчиком. Это напиток все больше начинал мне нравится. После водки вкусовые ощущения почему-то резко обострились, так что пил и смаковал.
Между тем лысоголовый умник вернулся с целью продолжить разговор:
- Вот ты говоришь, что с жидами практически не сталкивался.
- Ну.
- Ты хоть одного нормального среди них видел? Или что-нибудь хорошее они тебе сделали?
- Как тебе сказать… нет, наверное. Впрочем, то же самое я могу сказать про всех остальных людей.
- Не утрируй. И не сделают жиды тебе ничего хорошего, не жди даже. А вот изображать из себя несчастную, гонимую всеми нацию…
- Слушай, ты заебал уже людей грузить! - крикнули ему из толпы. - Ты пить будешь или пиздеть?
- Идите в жопу! Или вот про холокост… тоже слово придумали. Хотя и этого даже сами придумать не смогли - у греков спиздили. Ты хоть знаешь, что реально в немецких концлагерях евреев не шесть миллионов заколбасили (а хорошо было бы!), а дай Бог пол-лимона? И никаких газовых камер не было до 1945 года? До американской оккупации?
- Я специально этим вопросом не интересовался. Как закончил истфак, так и забил на историю…
- Вот и разговариваю поэтому с тобой, вижу, парень интеллигентный…
- Я интеллигент?!! Терпеть не могу это слово и эту прослойку гнилую…
- Ладно, ладно. Не интеллигент, а родился в образованной семье. А не знаешь ничего о жидах, они все вам мозги проебали потому что…
- А Гитлер, кстати, вообще на 1/3 или 1/4 еврей был! Сам слышал! Поэтому и фамилия такая - ШЕКЕЛЬгрубер…
- Все, все, Макс, хватит… Уймитесь уже, патриоты. Давайте спокойно попьем водки, поговорим, как белые люди… - решил вмешаться Олег.
- Вот-вот, пока мы тут пьем, жиды в это время…
- О Господи… - простонал Олег и отвернулся к нашему набору напитков.
Малыша снова позвали свои, и по его удаляющейся спине было видно, что мнение его о нас окончательно сложилось - не в нашу пользу…
Черт с ними всеми! Олег, наливай!..
***
Ну и накачались мы с вещим Олегом в итоге. Не только допили все, что брали в начале, но и повторили… сколько раз, интересно? Водка, "Тигода", сигареты… К этому моменту я не отличил бы вкуса коктейля от вкуса 100-го портвейна. Додегустировался!
От скинхэдовского присутствия остался только маловразумительный бубнеж на краю мировосприятия:
- … Возродить Освенцим с Майданеком… Еще Достоевский писал… Менделеев… Умнейшие люди России! Я б этих жидяр… этих блядей… убил бы этим… канделябром.
Кажется, это говорил уже другой ариец. Какая, впрочем, разница?
Хотел вроде о "Тигоде" рассказать, а вон куда заехал. Не получилось бы никогда из меня безпристрастного летописца пивного путча или Хрустальной ночи…


25.11.7511 - 27.03.7513 (18.03.7520)

Чебоксары. Введенский собор. 1657 г.

Дело было весной 8 лет назад. Бродил я, выпив чувашского бальзаму и пивка, рядом с Введенским собором в Чебоксарах (старая часть города, строго напротив - тюрьма). Надоело. Решил сесть на автобус, у него там конечная, и ехать в центр. Сел - единственный мужик среди бабушек в черном. Стою. Одет как-то странно: пальто черное а-ля "Бригада", борода шесть месяцев не стрижена, волосы длинные из-под черной "пидорки". Тут одна бабуля, до этого просветленным взором глядевшая на меня, говорит "Здравствуйте, батюшка!" А я в таком состоянии, что ничему уже не удивляюсь. Здравствуйте, говорю. "А почему вы у нас больше службы не проводите? Нам так нравятся ваши проповеди…" Я, помаленьку о@$#%я, отвечаю: "Видите ли… Мне пришлось перейти в другой приход, потому что… ваши христославные даяния мне недостаточны…" И сам припухаю от собственной наглости. Может извинить разве что мое состояние - человека, поправившего свое здоровье и оттого охотно поддерживающего странные разговоры.
"Что вы, отец (и ведь еще как-то называет меня, допустим, отец Андрей)… О.Андрей, мы пойдем к Владыке, да мы попросим, чтоб вас перевели обратно… а насчет даяний вы не сомневайтесь даже!"
Тут я продолжения ждать не стал, извинился и вышел от греха. Точно у проходной и бара пивзавода "Янтарь"…



"Чебоксарский пивзавод №2", ОАО пивоваренная фирма "Янтарь". Входил в Волго-Вятский СНХ и МПП ЧАССР. Основан в 1963 г.

Дело, короче, было со мной примерно в конце 2006 г.
Вместе с Ольгой мы стояли на Красносельской,ждали 21 трамвая.

Подходит что-то такое в мясо пьяное, моего возраста и гопообразное. И Утверждается напротив нас лицом.

Ну, мы, натурально, не обращаем внимание на эту ряху, отвернулись и дальше беседуем.

Пьяное чудо боком, как краб, передвинулся так, чтобы стоять опять лицом к нам: не вызывающе, а так, то ли наблюдать, то ли обратить на себя внимание.

Мне надоело:
- В чем дело-то? Что надо-то?
- Ни в чем.

Помолчал минуту и выдал тоном обвинения:
- Ты Джонни Депп!

Я давай дико ржать.

Он опять:
- Не, ты в натуре он!
- Ну и что?
- Пиво будете?

Ну что ты будешь делать?
Ведь не отвяжется, а трамвая что-то не видно.
Прошли к киоску, чего уж там. Трамвай и из него можно увидеть. К счастью, там он прицепляется к двум мужикам, обозвав их при этом почему-то пидорами(?).

Разборка затянулась, нам надоело, взяли свое пиво и отвалили - на остановку Автовокзал, подальше…

ЕВА

- Она же страшная!
- А по-моему, красавица…

"Вальсирующие"

Как-то так сложилось, что лучше и уютней всего пить пиво в парке около бывшего Дома Пионеров /до революции - Крестьянский банк, а теперь вообще хрен знает что/. День закончился стандартно: сой­дясь с Акимом на Покровке около "Колизея", двинулись вниз по улице, и через площадь Минина оказались в "черте оседлости", где и стали осматриваться. Нелепый киоск, произведение моих коллег по "Европродакшанс",который они сначала заклеили целиком синим рокалом, а потом ободрали, оказался тем самым желанным пунктом. В нем мы затарились пивом /плюс к тому, что уже булькало в наших желудках, -мы ведь как всегда набрались до самых бровей у лютеранской церкви/. Взяли,в общем.
- Ну что,двинули…
- Пошли…
Народ уже, будучи в образе и разнообразных позах, мате­рясь, куря и попивая, занял в парке почти все стратегически важные места. К счастью, наша любимая скамейка среди кустов, та самая скамей­ка, где мы как-то надрались и имели потом долгое удовольствие общения с щербинковскими ментами, эта скамейка была свободна, и пуста была ска­мейка напротив.
Но к этой скамейке уже целеустремленно направлялись две тетки или ба­бы - лучше не скажешь. Фигура одной из них оставляла желать лучшего. По объему, занимаемому в пространстве, она дала бы сто очей вперед не­большому бегемоту. Такая не то что коньяк на скаку остановит, но и го­рячая в избу войдет… Зато вроде бы брюнетка. И на лицо сойдет, если вы любитель много выпить.
Вторая, поблондинистей, фигурой на расстоянии метров 50 могла бы сойти за топ-модель, но вблизи это впечатление терялось напрочь. Но без очков
мне этого сразу разглядеть не удалось. Ну а потом убегать было уже поздно.
-Эй, молодые люди! Это наша скамейка!
- Да пожалуйста, мы и не претендуем, - меланхолично ответил Аким, при­земляясь на наше обычное тесто и выставляя на него бутылки. - Садитесь
на здоровье.
Мы тоже сели и какое-то время не обращали на соседок никакого внимания, занятые пивными пробками и содержимым. Между тем тетки /или бабы/ раз­местились и выгрузили свой скарб. В том числе и бутылку шампанского, которую, судя по всему, понятия не имели, как открыть.
- Эй, мужчины, не поможете?
- Легко, - Аким взялся за пузырь и хлопнул пробкой, так что она пролетела в каких-то сантиметрах от головы блондинки.
- Не можешь ты без гусарских выпердов, - буркнул я в его сторону.
- А ху… ну дык! - Вручил откупоренную бутылку дамам и вернулся к своему пиву.
Так мы сидели, пока не начало темнеть, время от времени из вежливости обмениваясь фразами. Выяснилось, что блондинку зовут Ева, а имя второй, что помоложе, совершенно вылетело у меня из памяти'. Тем более что ее роль в этом рассказе очень незначительна.
между делом Аким проболтался о своем юридическом статусе, чем страш­но заинтересовал Еву. Начала выкладывать ему свои горести. То ли у нее были какие-то семейный проблемы, то ли квартирный вопрос не решал­ся… а может, то и другое вместе. На эти темы Аким способен говорить часами - в любом состоянии. Мне оставалось только сидеть с умным видом, прихлебывая пиво и вставляя время от времени реплики. Наконец Аким как будто притомился /а может просто пиво кончилось/. Он вызвался сходить еще, а за компанию прихватил и Евину подружку, - уж не знаю, с какими целями. Так что у нас с Евой появилась возможность поговорить без помех.
Уж не знаю, каким образом разговор съехал на Чувашию. Кто напивался хоть раз, тот поймет. Тем более что в описываемое время я рассказывал про Чебоксары и про неприятности в личной жизни направо и налево. Ева оказалась родом из Ядрина. "О, блин, а я из Чебов…" и тому подобное. Идиллию чувашского патриотизма прервал появившийся Аким - с пивом и бабой.
- Слышь, Лех!
—- Чего?
- Мы с Евой-то, оказывается, земляки. Она с Ядрина.
- Представляешь, Леша?
- Ты же в Питере родился, болван!
- Ну и что… В Чебоксарах жил, в Новочебоксарске. И в Шумерли…
- Монопенисуально.
- да что с тобой говорить, наливай давай ! Чё так мало взял?
Хватит уже, домой скоро валить.
- Ну чё, девчонки, допиваем и пошли уже?
- Куда?
- Как куда? Домой, наверное…
- Ну если проводите…
- Проводим, проводим…
- Леха, погодь, отлить бы надо…
Мы отошли к ограде неподалеку. К этому времени уже так хотелось ссатъ, что все было по барабану.
- Блин, Макс, ты видел? А, бля, ты ж без очков… Они же старые!
- А по-моему, не очень…
Т- ы чё, ебнулся?! Ты на Еву хоть посмотри, у нее вся морда в морщинах!Ей не меньше 45!
- А по-моему, ты совсем зажрался со своими молодыми письками…
- А ты маньяк, геронтофил,бля!
- Да ладно, не будем мы их все равно трахать, по домам отправим… А то так напоролись, что можно черт знает до чего дойти…
- Гы!
Проводили мы их. Чего уж там… Правда, пиво перед этим мы все-таки допили. Открывая для баб пиво, я снес себе пол-указательного пальца пробкой.
- Нехрен зажигалкой открывать, если не умеешь. Дай сюда…
Очень умилительную картинку мы представляли из себя: два относительно молодых обормота и две девахи "сильно за тридцать", шевствуют под руч­ку. На Минина мы зачем-то разделились. Мы с евой пошли в сторону Дми­триевой башни, а Аким со своей спутницей остались на остановке рядом с памятником… Кажется, В чем я отнюдь не уверен. Тем более что в этот день я их больше не видел. Самому мне пришлось в течение примерно по­лучаса выслушивать стенания и жалобы на предстоящие семейные неурядицы /время уже было ближе к двенадцати/: да что мне сказать мужу, да может, ты что-нибудь придумаешь, и так далее.
- Скажи, как было, - ляпнул я.
Народ вокруг просто торчал, глядя на такую пару, как мы. Тем более что я в утешение /под конец она непонятно от чего разревелась/ вроде бы эдак даже приобнимал ее за плечи. «Вот, довел бабу», -ясно читалось на мордах окружающих.
Слава Богам,, отправил я ее наконец куда-то и на чем-то. А сам пешком двинул домой. Тоже нехилый подвиг, кстати говоря.

/диалог с Акимом на следующий день:
«Ну что, ты свою трахнул в конце концов?"
"Дa ты чё, ебнулся, что ли, окончательно? Сам-то как? На кой хрен вообще смотались?»
"Да в порядке все. Отправил и пошел пешкарусом. Ну надо было. Пыл, так сказать, остудить…"
«Ты… Ну и остужал бы… со своей Евой."
"Да иди ты в баню…"/

11.08.7511 - 29.08.7511

ЗАПИСКА

В смерти моей прошу никого не винить
Я ухожу из этой жизни добровольно
Возможно,мне не следовало столько пить
Возможно,не было б мучительно и больно
Взгляните на безсмысленную жизнь мою
Ведь это только так
Нелепостей набор
Идите пробегитесь по хую…
Ну это уж,пожалуй,перебор…

февраль 7511(2003)

Г Р Е Б Н О Й КАНАЛ

Птица феникс не прилетает, лошадь-дракон с рисунком на спине из реки не появляется… Значит,все кончено.

Конфуций







Было третье августа. Воскресенье. Делать было абсолютно нечего. И меня рвало на Чебоксары. Точнее оказать, дела требовали моего присут¬ствия там. Нездоровый мазохизм тоже имел место: почему бы напоследок не потравить себе душу? Вдруг понравиться? Вдруг моему многострадальному сердцу все мало?
Плохо, когда нет цели… и нет цветовой дифференциации штанов… а когда нет цели… жизнь теряет смысл… банально звучит, зато верно… и ходишь поэтому, и ходишь… не месяц, а месячник месячных… Сидел я дома и прикидывал хрен к носу /виртуально/: то ли в центр пойти денег раздобыть на отъезд, то ли в деревню смотаться с той же целью. Денег не было уже целый месяц.
Центр, как всегда, перевесил. И я поехал. Вернее, пошел. Жарко было, муторно и пыльно. Противно. До центра я добрался без при¬ключений.
С полчаса или час я бродил: с ЧП на Ассамблею и обратно, никого не встречая по пути, руки в карманах; ни сигареты в зубах, ни бутылки пива в руке. Воскресенье", называется. А праздник где? Где праздник? Ничего не предвиделось.
Наконец наткнулся на Чугуна и Прибалта. Первый, по своему обыкновению, занимался низдежом. Сидел на краю аюнтана в надежде, что кто-нибудь расщедриться и угостит его пивом. Ничего ему не светило. Прибалт -солидный усатый мужик лет под сорок, ему чужды подобные стремления. Тем более что пиво у него было. И был он изрядно пьян. Не успел я с ним обменяться и парой фраз, как он поставил пиво на па¬рапет и ушел на дальний край фонтана. Там сидели: Валера, его сестра и ее муж. Почти неизменная ассамблейная троица. Появляются поодиночке и попарно.
51 направился к ним, чтобы не выслушивать чугуновских историй о найденых в очередной раз мандавошках, триппере или еще какой-нибудь гадости.
- Здорово, Макс! - Валера посмотрел, на меня совершенно осоловевшими
глазами.
- Привет, Валер.
Поздоровался со всеми. Сел рядом.
- Чего, пиво пьете?
- Как видишь… На, тоже вмажь!
- Благодарю…
Так я сидел некоторое время, деликатно прихлебывал пиво из стакана. Разговоры - ни к чему не обязывающие. ни к чему не ведущие. Так и просидел до появления Вано с напарником. Распрощался с Балериной ком¬панией и пошел к Вано.
- Здорово, макс! Один, что ли? Акима нет?
- Дома.
- Даймонда не видел?
- Пока не подходил.
- А мы тут прямо с работы, понимаешь, решили на Аську заехать, а то
хуй его знает, когда теперь появимся.
- А чем вы сейчас занимаетесь?
- А все тем же. Помнишь, тогда с тобой портвейн пили? Объект строим в
области.
- Ну и как с баблом у вас?
- Сколько сделаешь… 8-12 тысяч.
- Хоть прямо к вам подавайся…
- А чего, люди нужны.
- Да какой из меня строитель… Пусть Пушистый строит.
- Так он строит с Дизелем!
- Да знаем мы про его подвиги. На станции Счастливая…
Подошел Боец. Вид имел совершенно пьяный и безумный; глаза за стеклами очков горели сумасшедшим огнем.
- Всем привет! Ну чего, Вано, пить сегодня будем?
- А то! Аида за портвейном.
- Только, пожалуйста, "Кавказский не покупайте… - счел нужным
проявить себя напарник Вано по строительству.
-"Не, не, нормальный возьмем! Пошли, Боец…
Остались мы с напарником вдвоем. Тот еще вид имеет: типичный урел,
но это чисто внешне. Незаурядную его личность я уже имел возможность
до этого оценить.
Я сидел и смотрел, как медленно накатывается тьма. Наблюдал за тусу-
ющейся публикой. ЕЕ становилось все больше. Многие мне были знакомы.
Разговариватьш ни с кем не хотелось. Время от времени в толпе мелькал
Валера.
Вано и Боец вернулись с вином.
- Во! "Три семерки"! А точнее - "Три топора".
- А еще точнее - "Три мотыги", - сказал Боец и оанялся пробкой. - И
еще печенье на закуску…
Я встал и пересел подальше. Выпить хотелось, но не настолько, чтобы садиться народу на, хвосты. Посидеть немного и домой пойти… Мужики торжественно замерли со стаканами в руках.
- Ну, за встречу… - Вано посмотрел в мою сторону- Макс! А ты чего
там' сидишь, как' бедный родственник?
- А чего бы мне там не сидеть?
- А ты пить что, не будешь?
- Буду.
- Ну и хули тогда отсел? В следующий ра„; должен подходить и без спросу
наливать'… •
- Что, прямо так, без спросу?
- Ну, короче, подходить и говорить - наливай, Вано! И все…
- Ладно, так в следующий раз и сделаю.
- Ну и вмажь тогда давай!"
- Желаю, чтобы все…
Портвейн привычно обжег пищевод, проскользнул в желудок и затеплился там, осваиваясь с новой средой обитания. Л добавил туда же печенье. Мир постепенно окрасился в приятные тона. "Какой же ты, братец, ал-коглик, блин, смотреть противно… Хоть бы постыдился… только кого? Теперь ты адын, савсем адын! Себя разве что стыдиться… Да уж с этим господином я как-нето разберусь."
Вчетвером мы бутылку прикончили быстро. Стаканы выкинули.
- Ну что, Боец… Пойдем опять… - Вано встал.
- Канешна…
И все снова повторилось. Стемнело уже окончательно, зажглись фонари и вывеска казино "Джордан". Попивая; из своего стакана, я обвел взгля¬дом собутыльников. На шее у урела что-то болталось на кожаном ремешке.
- А чего это у тебя? - неожиданно для самого себя спросил.
- Оберег. Руна там нарисована.
- А что за руна, разреши… ни хрена не видать… буква "бэта", что
ли?
- Руна просто такая,
- Я в них все равно не разбираюсь. Так ты язычник, что ли?
- Да мы с Вано никогда христианами и не были!
- Да мы с ним христиан вообще ненавидим! Я некрещеный! - оторвался
Вано от опустевшего стакана.
- Ну что ж, вам можно только позавидовать. А меня вот в свое время
даже не спросили, - выпил и вздохнул я. - А теперь даже и не знаю…
- Да не хуй тут переживать!
Врезали по новой. За разговорами время летело незаметно.
Даймонд подошел, поздоровался со всеми, промелькнул в толпе и пропал.
Валеры видно не было.
Чугун и Прибалт давно исчезли. Знакомые и полузнакомые лица мелькали и пропадали. Появилась Ксюха.
- О, Ксения несравненная, позвольте вас приветствовать! - я устремился к ней.
- Привет, Макс…
- Да что вы, недостоин…
- Ну ты хоть поцелуй меня, что ли! Здоровается он тут…
Поцеловались. Я присел рядом.
- Чего, с Вано бухаешь?
- Да вот бухаю.
- А когда ты мне двадцатник отдашь, а? - с улыбочкой посмотрела на
меня. - Может, мне тебе их подарить?
- Нет уж, отдам. Когда-нибудь. Появляться надо на Аське почаще, когда
у меня' есть деньги. Я после получки каждый раз здесь торчал, с риском
для своего кармана, чтобы тебя встретить. А теперь я безработный, дорогая!
- Да ладно, Макс, я шучу. Кури, угощайся, - она протянула мне какую-то
дамскую чепуху с фильтром.
- Благодарю', я не прощаюсь. Пошел дальше пить…
В мое отсутствие жидкости в бутылке изрядно поубавилось, а с моим при¬ходом она и вовсе кончилась. Вано задумался. Ненадолго.
- Деньги кончились…
- Что, Вано, совсем нет? - спросил Боец.
- На квартире… Пойду слетаю.
- А куда, Вано? - меня этот вопрос живо заинтересовал.
- Да на Республиканскую, хули тут… Ждите, сейчас…
И он скрылся' за елками.
***
Вернулся Вано довольно быстро.
- Пошли, Макс, за вином, - были его первые слова.
- А может, хватит, Вано? У тебя же цирроз… - подъебнул я его.
- Издеваешься?!
- Конечно.
- Нехуй издеваться, айда на ЧН.
- Да пошли уже.
Черный Пруд был ярко освещен за счет витрин своих киосков. От оста¬новки как раз отъезжал трамвай. Разные праздношатающиеся личности бродили по освещенному пространству. Давешние знакомые, Балерина сеструха с мужем, сидели пригорюнившиеся и пьяные, на бровке тротуара. Быстро прикупив все, что нужно - бутыль "777" и три стакана, пошли мимо одуревшей вконец пары' назад.
- Макс… - сестра Валеры неожиданно проявила интерес к окружающему
миру. - Вином нас угости…
- Не могу, - ответил я, на ходу передавая бутылку Вано. - Не я покупал.
- Ну налей, мы ж тебя угощали…
- Я помню… не мое это, а народное достояние, извините меня оба…
Валерины родственники остались в кильватере.
- Блин, Вано, вот еще неудобняк…
- Да хуиня, они и не вспомнят.
Распитие третьей бутылки прошло как-то совсем не торжественно. Вино кончилось. Испарился Боец, а потом пропали Вано с напарником. Я ос¬тался в одиночестве среди толп народа.
Ксюха все сидела на фонтане, но уже не одна. Из всех ее окружавших знакомым оказался только Слон-младший. Подошел…
- Привет, кого не видел и не знаю… Макс, - сунул руку каждому.
- Глюк.
- Бригс.
На Глюке была футболка "Cannibal Corpse". Внешность Бригса моя память
не сохранила, также как и имя третьего, здоровенного пухлого детины.
- Ну что, господа и дамы, - сказал я. - Время уже позднее, что делать
то собрались?
- Да вот купаться собирались на Гребной, - Слон допил свое пиво и
пос¬тавил на парапет пустую бутылку. - У тебя деньги есть?
- Нет.
- Ну все равно с нами пошли, счас сообразим чего-либо по дороге.
- Пойдем.
- Ксюх, ты идешь с нами?
- Пошли… - поднялась она, всем своим видом показывая полное отсут¬ствие энтузиазма.
Все двинулись по Варварке в сторону Кремля.
- Чего, Ксень, грустная такая? - приобнял я ее.
- Ничего… Ну Макс…
- Ну что еще?
- Кончай меня лапать уже…
- Да кто тебя лапает, кому ты…
Поднялись на Ульянова, дошли до перекрестка. Свернули. Пошли вдоль парке Сколько пива здесь выпито… Ксюха неожиданно остановилась:
- Ладно, Макс, я домой. Пока, - чмокнула меня и исчезла в темноте.
- Бабы разбегаются, как крысы, - я остановился. - Народ! Ну вы чего, куда попиздили-то? Гребной канал вроде в другой стороне.
- Да тут надо в один биллиард зайти, человека повидать. Может, денег займем'… - обернулся Толстый.
- Это хорошо. А вот водку вы где собрались покупать, вокруг все закрыто,
между прочим….
- Блядь, точно… - Слон-младший остановился. Другие тоже остановились.
Перед полуподвалом под вывеской "Биллиард".
Толстый достал из кармана фотоальбом 10x15.
- Хочу фото татуировок показать, - он спустился в подвал.
- Глюк, Бригс! - Слон достал деньги. - Вот вам полтинник, купите портвей¬на и приходите на Гребной, ну, на наше место. Давайте в темпе… Макс! А Ксюха где?
- Домой свалила.
- Вот блядь! Одна баба была, и та съебалась. Непруха… ну и хуй с
ней. Толстый!! - он спустился наполовину по ступенькам. - Долго ты там еще?
- Пошли, - Толстый показался в дверях.
- Показал?
- Показал.
- И чего?
- А ничего!
К Гребному каналу шли долго и нудно: проходили через какие-то незна¬комые темные улицы, потом мимо памятника Чкалову спускались вдоль на¬бережной. Мне эта ходьба уже порядком надоела. Единственная баба ис¬парилась, хмель выветрился, а сломанная в свое время нога настойчиво о себе напоминала.
- А эти… Бригс с Глюком, нас потом найдут? - спросил я Слона.
- Да уж должны, если они не совсем ебанутые! - Слон неожиданно
свер¬нул с дороги и ломанулся через кусты куда-то вниз.
- Э! Ты куда?
- Давайте за мной…
Стали спускаться, ежесекундно оступаясь и матерясь напропалую. Доста¬лось и Глюку с Бригсом.
- Суки, где они ходят, могли бы уже сто раз догнать, уроды, - бубнил
Слон из зарослей.
- Да они, скорей всего, обратно на ЧэПэ пошли. Все закрыто. Туда - обратно до хуя идти, да они пьяные… Блядь!
- Чего там у тебя?
- Да в лужу какую-то наступил… откуда лужи в такую жару?
- Ладно, уже пришли…
Под ногами появился песок, а прямо по курсу - река. В воде отражались
огни противоположного берега. Кусты перешли в ивняк. Было холодно, и комаров в ночном воздухе летало до ебаной матери.
- Блядь, сучье комариное, - Слон заметался по берегу, собирая мелкие
ветки. - Надо костер срочно разжечь, а то сожрут нахуй…
Мы с Толстым присоединились к нему, рыская в поисках топлива. Скоро набрали небольшую кучу и попытались запалить. Ветки почему-то были сплошь сырые и разгораться не желали. Прогорали до углей и гасли.
- Ну и блядство… - Слон, обессилев, присел на песок. - Где же эти
суки, Бригс с Глюком?
- Да хуй их знает. Тебе, Слоняра, видней, - Толстый сел рядом. – Нахуй ты вообще их послал?
- Да я этих пидоров выебу, как появятся… - Слон прилег, сунув руки в рукава своего балахона, в позе зародыша. - Надо немного полежать - весь день бухал…
Я снова принялся за костер, но без толку. Плюнул на это дело, хотя уже
почти околел в одно летней рубашке.
Слон неожиданно встрепенулся и посмотрел вверх на дорогу.
- О, блядь! Идут, что ли… Глю-ю-ю-юню-к!!! Гри-и-и-и-гс!!!! Идите сюда, суки!..
Пьяные голоса с дороги прокричали что-то невнятное.
- Вот уроды, не могут найти, что ли… не видят… Глюк!!! Бригс!!! Это
я, Слон!! Сюда идите уже, ну?! - орал Слон.
Сверху опять прокричали что-то непонятное.
- Кажись, не они… Точно, не они… А где эти залупы ходят?! Ладно, ну
их на хуй… Придут если, разбудите… - Слон снова прилег. - Пизды однозначно получат.
Неожиданно из кустов неподалеку негромко спросили:
- Слон? Это ты, что ли, орешь?
- А это еще кто? - Слон изумленно приподнялся. - Эй, кто там?
- Да свои, иди сюда, хули там орешь…
Слон пропал в темноте и довольно долго не появлялся. Вернулся он уже не один, а с двумя или тремя мужиками.
- Вот, наши, оказывается, с Аськи…
- Э, пацаны! - Толстый встал. - Там на берегу коряга охуеннейшая валяет-ся, помогите притащить.
- Пошли, притащим…
Вшестером с огромным трудом приволокли эту корягу, с одной стороны мок¬рую, перепачкались песком, а я умудрился еще и плечо об нее ободрать. С облегчением бросили бревно у места несостоявшегося костра, и гости ис¬чезли в темноте.
Слон с упорством маньяка снова принялся за костер, но только зря тратил спички. Ему скоро это надоело:
- Макс, у тебя зажигалка была?
- У меня.
- Дай на секунду… - Слон взял зажигалку и принялся так усердно чиркать, что сразу же сорвал ей верхнюю крышку. - Ок, блядь…
- Ну чего ты творишь, Слоняра? - я отобрал у него зажигалку назад. - Ав-стрийская зажигалка, Аким подарил…
- Ну извини…
- Хули мне твои извинения, сунь ее тогда в угли, может, ебнет хоть, и
загорится…
Слон сунул зажигалку в костер, прилег рядом, глядя на угли.


- Ты чего, Слон, самоубийца, что ли? - Я отошел метров на пятнадцать. - Счас даст тебе в рожу, будешь знать.
- Да мне похуй, я в армии в десанте служил, - Слон даже не пошевелился.
- Да делай что хочешь. При чем тут десант…
Зажигалка так и не взовалась.
Ждать обещанного костра надоело. Мы с Толстым решили сходить к соседям, посмотреть, как те устроились.
- Слон, мы к этим пока сходим…
- Идите, я этих ПИДОРОВ пока подожду.
- Счастливо оставаться, Слоняра.
Продрались через кусты - и вляпались в русло пересохшего ручья. Ругаясь, вновь вылезли на берег. Подошли к соседней стоянке. Их всего было, оказывается не трое, а пятеро - пацаны-пионеры с того же возраста пацанкой. Сидели вокруг активно горящего костра. И ничего больше интересного видно не было, толстый и я разочарованно присели рядом.
- Чё, молодежь, не бухаете? - спросил я.
- Нет.
- Что так?
- А чего?
- Время только зря тратите, вот чего… ;
- А пойдемте купаться, - Толстый поднялся. - Вы же тоже за этим пришли?
- Хочешь - купайся, - ответил один из пионеров, короткостриженый, заня¬тый длительными и безрезультатными перещупываниями с девчонкой. Я на них глянул всего один раз, и меня сразу замутило. На хрен я вообще сюда приперся? Лежал бы себе дома…
Из ивняка появилась еще одна особа - женского пола. Она! Так их две, значит? Ссать, что ли, ходила?
- Ладно, пойду сплаваю… - Толстый двинулся к воде, на ходу снимая ру¬
башку, штаны и прочее. - Макс, ты пойдешь?
- Не желаю.
Толстый шумно бухнулся в воду и поплыл, время от времени издавая инфан¬тильные звуки. От переполнивших меня чувств и плюнул в песок и спросил:
- Курить есть у кого-нето, молодежь? Есть? Так дайте. Уважьте старость.
Первая из малолеток протянула мне сигарету, я благодарно покивал и затянулся.
- А ты чего не пошел купаться? - пионер в майке "Кино" присел рядом.
- Нет ни малейшего желания. Тут МОЙ брат утонул пять лет назад…
- Ясно… Извини…
- Не за что. Перегорело уже… Моя жизнь - это история потерь.
- Не понял.
- и не поймешь….
После этого все наконец-то оставили меня в покое. Посидев с полчаса без движения, я почувствовал себя полным идиотом и встал. Снял с себя все, кроме трусов, и двинулся к реке. Вода, как это ни странно, была очень теплой, мягко так обволакивала, звала. Я зашел в воду по горло. Остано¬вился. Появилось желание погрузиться с головой и больше не выныривать. Я некоторое время понаслаждался этим желанием. Потом ощущение прошло. Осталось чувство разочарования. Толстый жизнерадостно плескался и фыр¬кал метрах в шестидесяти.
- Чего, Макс, все-таки решился?
- Решился. Только утопиться решительности не хватило.
- Да ладно тебе… Слышь, Слон-то, мудила, до сих пор там один валяется!
Пойдем до него сплаваем?
- На кой?
- Да ебнет его кто-нибудь еще. Тут разных бомжей - до хуя и больше.
- Или в жопу поимеют…
- Как минимум. Ну что, поплывем?
- Давай…
Вздохнул, оттолкнулся ото дна и поплыл. Первый раз в этом году. Плыть приходилось по течению, так что почти не устал, когда вылез на берег ста метрами дальше. Слон в ток же позе, на том же месте, где мы его оставили. Костер не горел.
- Слон!
- А?
- Хули ты тут .валяешься? Пошли к этим! Все равно этих сук не дождешься.
- Ну пошли… - Слон поднялся и побрел, шатаясь.
- Слоны идут на. водопой, - прокомментировал Толстый.
- Пиздеть команды не было…
Дойдя до костра, Слон плюхнулся на песок. Узнав, что выпивки нет и не будет, закрылся капюшоном до подбородка и лег. Только тут я разглядел рисунок на его балахоне - волки и надпись "Born To Bee Free".
- Рожденный, блядь, свободным… Десантник херов…
- Чего ты там пиздишь, Макс? - спросил Слон, не меняя позы.
- Ничего. Дрыхни себе…
- Поспишь тут с вами, сворой оголтелой, - Слон замолчал и, судя по
всему, уснул сразу же.
Сидеть просто так надоело. Снова пошел к реке, погрузился в воду. И тут же наступил на ракушки.
- Блядство…
Тут было до хуя ракушек. Тысячи и тысячи. Лежали плотно, одна к дру¬гой.
- Устрицы ебаные…
- Чего орешь? - Толстый подошел ко мне. Никто из пионерии так и не
двинулся с места.
- Тебя тут только не хватало, - любезно откликнулся я.
- Чего?
- Да устрицы тут, чего…
- Какие еще устрицы?
- Да беззубки эти, еби их мать. Их тут сотни, по ходу дела.
- Слушай, а давай их пожарим. Жрать охота, сил нет уже терпеть.
- А у пионеров жрать нечего, что ли?
- Да у них один батон на всю ораву. _
- Пионерия сраная… Ну и молодежь пошла…
- Чего ты бубнишь-то?
- Сраная пионерия! Выпить нечего, жрать нечего, баб - полторы мелких
письки…
- Ладно, пошли соберем улиток…
- Да хули тут собирать - ныряй и беги, - в доказательство я нагнулся, набрал в горсть штук восемь и вышел на берег. – Делов -то…
- Ну, молодое поколение, сейчас будем устриц готовить!
- Они же всякое говно из реки через себя перегоняют…
- Никто вам не мешает голодать, а я лично жрать хочу.
Толстый притащил свой улов и высыпал их в костер. Слон мирно спал, хотя все, проходя мимо", то и дело обсыпали его песком. Можно было только позавидовать такому отключению от проклятой действительности. Пока ракушки поджаривались, я надел штаны - для солидности, а рубашку не стал/ Брюки сразу же намокли на заду и спереди. Глядя на огонь, я на время забылся и попытался последовать примеру Слона. Но сон не шел. Слон так и не проснулся. Ракушки были готовы. Ужинали /завтракали/ без него. Пионеры все же рискнули присоединиться к нашему босяцкому пиру.
Устрицы толком не поджарились, полусырые, они воняли тиной и еще ка¬кой-то гадостью. Я съел" три штуки и чуть не выдал все обратно. Какой-нибудь дешевый портвейн мог помочь, но его не было.
Короткостриженый и его подруга завалились спать, обнимаясь даже во сне. Кто-то заботливо накрыл их одеялом. Двинув во сие н гой, девчонка за¬дела собственный рюкзак. Звякнуло наполненное стекло. Я это запомнил. Сидел и разглядывал их. Девчонка была в розовом бикини. Грудей фактически не имела. На заднице у нее были прыщи. Меня это зрелище не слишком вдохновляло. Вторая пионерка с волосатым неожиданно засобирались.
- Чего вы, куда? - Толстый на секунду оторвался от созерцания голых
конечностей спящей.
- Мы домой.
- А может, за бухлом сходите? - ничего умнее я не смог придумать.
- Нет уж… ха-ха.
- Ну и валите тогда…
Остались: Слон, я, Толстый, пионерская пара, и еще один деятель. В дальнейшем все обращались с ним как с шестеркой. Большего он и не за¬служивал. Кому-то же надо быть петухом в виртуальной тюремной камере? Он с этой ролью блестяще бы справился. Живет, как и Слон, в Щербинках. Что характерно.
В конце концов все заснули, кроме меня. Так и встретил рассвет на Волге-реке: один, трезвый до отвращения, мокрый и с песком в волосах. Хорошо хоть сигарет имелось навалом.
Просыпаться никто не хотел. Слон приоткрывал один глаз, бубнил себе под нос что-то матерное, и снова засыпал, толстый посоветовал мне поспать и позагорать заодно, раз уж Солнце все равно встало. Позагорать-то я поза¬горал, но вот заснуть не получилось.
Я поднял голову с песка - все так же безмятежно дрыхнут. Виртуальный пе¬тух валялся в кустах. Пионеры тряслись во сне от холода и все тесней при¬жимались друг к другу. Надоело валяться. Встал и подошел к Толстому:
- Слышь…
- Чего?
- У этих салаг в рюкзаке водка есть.
- Точно, что ли?
- Ага. Давай экспроприируем, сколько можно валяться на грунте, выпить
охота. Меня после этих устриц до сих пор блевать тянет…
Толстый принес рюкзак. Н-да… Рюкзачок-то типа "Король и Шут". Точно,
пионеры…
Толстый сосредоточенно копался в содержимом рюкзака:
- Так… Мобильник… Повезло им, что мы люди честные… Книжки какие-то…
Читатели, бля… О, гляди, что пьют!
- Чего там?
- "Александровский"!
- Бля, это же страшное говно!
- А то я не знаю. А что делать?
Делать было нечего. Одна из бутылок оказалось полупустой.
- Ну что, вмажем, что ли? - спросил Толстый.
- Погоди… Давай остальных разбудим все-таки…
- Ладно… Эй, вы там! Слон! Ты хоть проснись!
Слон зашевелился.
- Хули вы орете, я сплю еще…
- Ты лучше скажи, пить будешь? - не унимался Толстый.
- А что, есть?
- В том-то и дело, что есть.
- А чего там у вас?
- А тебе не один хуй?
- Ладно, сейчас встану…
- Эй, вы! - Толстый подошел к малолетним любовникам. - Мы там ваше вино
сейчас выпьем!
Короткостряженый приподнялся:
- Да пейте, все равно это ее… - и повалился опять.
- Ну и хуи с вами, - Толстый глотнул из горлышка, передал бутылку мне.
Я - Слону.
- Ну и говно…
- Точно…
Слон выпил и снова прилег.
- Слон! Ты заебал уже дрыхнуть! Солнце вон где уже! Пошли на ЧП! - Слон
не реагировал.
Допили вторую бутылку без него.
Толстый умиленным взглядом посмотрел на пионерку.
- Макс! Я ее хочу… Смотри, как лежит… Вот сука… ух!
- Да у нее мало того, что хахаль уже есть, еще и вся жопа в прыщах. Ты
глянь как следует…
- Ну и что? Все равно, вот бы оттарабанить!..
- Кто тебя держит? Вперед!
Ну и разговоры. Утро хуевое. Солнце зачем-то светит…
Вдоль берега уже давно бродили люди. Первыми появились бомжи. Потом –
рыбаки. Затем все, кому не лень было в такую рань просыпаться и идти на реку.
Глаза бы мои их не видели.
Больше в это лето я к реке и близко не подходил.
Такое вот хуевое лето.

11 - 21 октября 7511 г.

К А Т Я

- Вы действительно полагаете, что все женщины - мираж?
В. Пелевин "Чапаев и Пустота"

Рабочий день бесповоротно начался.
И начался он странно, уже с утра. Начать с того, что на работу я отправился пешком - с Караваихи на Сенную. Шел я часа полтора, и успел вспомнить и пережить уже прожитое. Какая ерунда только не лезет в голову с утра. Мне кажется, что уже тогда у меня появилось предчувствие чего - то неотвратимого: что-то должно было произойти, непременно. Все оставшееся время до конца рабочего дня я занимался всем подряд. То вместе с шефом ездил в Верхние Печеры на оптовый склад за фанерой. То три часа подряд красил эти листы желтой краской. Резал оцинковку. Клеил рокал на объемные буквы. Лобзиком пилил пластикат. Кому угодно это надоест в конце концов, да еще в понедельник. В половине шестого я ушел, тем более что договорился встретиться с Акимом.
Взяли пива и сели на одно из излюбленных мест – на скамейку возле лютеранской церкви. А может, баптистской, не помню. В общем, там были кресты, у входа. А народу, как всегда, никого.
В течение полутора часов усердно переливали в себя пиво и беседовали на разные темы. Как всегда, речи эти в момент их произнесения кажутся значительными и исполненными глубочайшего смысла… но вот воспроизвести их впоследствии затруднительно.
Мир стремительно изменялся к лучшему, время летело незаметно. С пивом было покончено. Бросили пустые баллоны и стаканы под лавку и пошли в сторону Черного Пруда. Где час назад торжественно зареклись появлять¬ся.
Куда еще идти после огромного количества выпитого пива? Вокруг столько интересного, столько соблазнов… Есть шанс продолжить приятное время провождение. Но ходить по ЧП надо осторожно, мало ли на кого можно наткнуться. Поэтому там мы не задержались. Взяли по пиву и пошли на Ассамблею.
Как всегда вечером, тут - хаос, анархия и смешение языков. Толпы народа, горы мусора и пустых бутылок. Пьянство и блядство, короче. Не сразу раз-глядишь среди пьяных рож знакомое лицо. Желания задерживаться подолгу нет и здесь. Чем кончиться поход сюда - неизвестно. Возможны любые варианты.
Можно придти без копейки денег и уйти домой вдребезги пьяным. Можно появиться здесь при деньгах и в полчаса их лишиться - по разным причинам. Со мной несколько раз это случалось. Можно вообще не уходить. Некоторые так и делают.
Валеру мы заметили не сразу. Долго ходили, всматривались. Иногда здоровались. Что-то мешало сразу уйти.
Валера был не один, а с особой женского пола. Разглядел ее в подроб¬ностях я уже позже, с довольно близкого расстояния. Поначалу ни у меня, ни у Акима интереса она не вызвала. Была одета с ног до головы в джинсу. Я запомнил имя - Катя.
Аким и Валера заговорили между собой. Я сидел на фонтане, не вслушива¬ясь. Действительность то и дело ускользала от меня. Вроде бы я даже задремал. Очнулся от толчка Акима:
-Чего тебе?
-Пошли за пивом.
-Хер с ним, с пивом.
-Пошли сходим.
-Ну пошли сходим.

-Во-во, сходите, - Валера все внимание перенес снова на свою спутницу.
Оказывая ей довольно странные знаки внимания, типа легкого удушения.
Катя со своей стороны не реагировала никак. Странная девушка.
Впрочем, что нам до их отношений? Тем более что пиво кончилось.
За. пивом сходили без приключений. Но вернуться на Ассамблею нам просто так не дали. Сразу за зданием торговой палаты напоролись на Ксению. Прочно стала у нас на' дороге, не давая пройти.
-О, Леха… Макс… Привет!
-Привет, привет… Лех! Я на Аську. Ксюх, извини…
-Макс, я сейчас подойду!
-Жду…
Я вернулся на. свое место и поставил пиво на бортик фонтана.
-А Аким где?
-Там застрял. Подойдет, сказал.
Некоторое время мирно сидели. Пили пиво. Я молчал.
Валера ни с того ни с сего повел себя агрессивно: начал говорить какие-то гадости и вообще безобразно буянил. Потом стал хватать Катрин за шею. Меня это порядком достало, но вмешиваться не стал. Наконец Валере пришло в голову удивить всех чем-нибудь новеньким. Подобрал кирпич и стал к нам подступать с угрожающими намерениями, бормоча невнятицу.
-Валера… - попытался я отвлечь его внимание. - Хуйней не страдай…
Пожалуйста…
В ответ прозвучало:
-Чё бл'тут… ох'елиблыть нахуй… Катька! Пзды дам…
-Валера, дай, пожалуйста, свой булыжник, - попросил я.
Валера с неожиданной готовностью вручил мне свое доисторическое орудие.
-Благодарю… Зачем ты себя затрудняешь, мучаешься? - Как часто бывает
со мной в нетрезвом состоянии, говорил чуть ли неизысканно, любуясь произно-симым. - Я и сам вполне способен дать себе по башке… смотри…
БАМ!!!
Как ни странно, боли особой я не почувствовал. Такое впечатление, что по голове я врезал не себе. Странно… Для верности от души врезал еще раз.
Валера глянул на меня одурело и отошел.
Самое лучшее средство против чужого идиотизма - собственное идиотское
поведение!
Катя пересела ближе ко мне:
-Bay! Тебе не больно?..
-Интересный вопрос… а главное, чисто женский…
-Нет, серьезно?
-Голова - кость, что ей сделается.
Она потрогала мой лоб.
-Шрам остался…
-Шрамы мужика украшают, так что все в порядке. Чем уродливей, тем лучше…
- Что это на тебя нашло вдруг?
- Да Валера уже остопиздел со своими пьяными заебами. Зато теперь он
успокоился…
Валера уже некоторое время стоял рядом, размышляя. Неожиданно двинулся к Черному Пруду, бросив "Я за вином!" на ходу. Мы ненадолго остались вдвоем.
- Ушел, слава те…
- Чего-то у него последнее время с башней не того…
- Макс, проводишь меня в случае чего?
- Да никаких проблем. Сейчас Леха придет, выпьем, в случае чего мы его
вдвоем успокоим…
Правильно писал классик - стоит превратиться в инвалида, и женский инте¬рес обеспечен! Валера возвратился. Действительно, с вином.
-Акима видел, Валер? - поинтересовался я.
-Да он там за Ассамблеей обжимается с какой-то блядью…
-Не с блядью, а с Ксюхой.
-А есть разница?
-Я ее не настолько близко знаю. Ну что, подождем его, или сами пойдем?
-Да хули тут стоять? Кать, пошли…
Акима встретили у входа в ресторан "Венский вальс".
-А Ксения где? - спросил я.
-Кто?
-Ладно, проехали…
Зашли во дворик за университетской лабораторией и встали у крыльца. Валера портвейн раскрыл сам и разлил по стаканам.
-Ну, давайте.
Выпивка не доставила ни малейшего удовольствия. Неужели этому дню суждено закончится тем же тупым опьянением, как это было и раньше?
Все, пьянке и без этого, окосели окончательно. Каждый говорил свое. Я
вообще перестал что-либо понимать. Но соображения не потерял, поглядывая на Катю с интересом, возраставшим с каждой рюмкой. У любого мужика в аналогичной ситуации вырос бы не только интерес.
"Бутылку прикончили быстро, в четыре горла. Валера произнес что-то безсвязное: типа хорошо бы еще добавить. Предложение особого интереса не вызвало. У меня перед глазами и так все плыло. Взгляд фокусировать ста-новилось все трудней, все разъезжалось. На открытом пространстве Черного Пруда остановились.
-Макс… - Аким посмотрел на меня. - Нам… обязательно надо уехать…
-Уедем однозначно, как нефиг делать… - я оглянулся в поисках Кати.
Затем шля к Алексеевской улице по трамвайным путям /зачем?/. Катя и я
далеко обогнали Акима с Валерой, болтавшихся в кильватере. Мы уже держались за руки.
-Макс, как ты? - Катя повернулась ко мне.
-Да нормально!.. - хотя чувствовал себя напившимся до усрачки.
-Пойдем, меня домой проводишь.
-Где ты живешь?
-Да рядом тут, на Алексеевской.
-Хоть на Автозаводе… С тобой - куда угодно.
-Вот и хорошо. Пошли быстрее, пока Валерка, тормозит…
Я оглянулся. Наши друзья зигзагом двигались по рельсам, цепляясь друг за друга.
-Да уж, пошли…
-А твой друг?
-Ничего с ним не сделается. Им с Валерой не впервой так добираться…
Мимо Алексеевского пассажа почти пробежали, также быстро дошли до угла
Алексеевской и Грузинской. Катя остановилась неожиданно. Обняла.
-Что ты… - не договорил я и рывком прижал к себе. Мы поцеловались.
Не отрываясь долго, как в последнюю ночь перед расстрелом. Ее язычок
дрожал у меня во рту; член встал так; что того и гляди, вылезет из штанов.
Все рано или поздно кончается. Кончился и наш поцелуй. Продолжали об-ниматься, чуть задыхаясь.
-Что это вдруг, Кать? - идиотский вопрос!
-Ты мне нравишься. Ты классные!
-Приятно слышать. Но ты ошибаешься. Я монстр, оборотень… как там
дальше… упырь. Так мне моя бывшая сказала, - что я несу, идиот несчастный?!
-Ты классный…
-Спасибо, милая. Пойдем отсюда…
-Куда?
-Куда-нибудь подальше от этого бардака под названием ЧП… Ты домой
пока, надеюсь, не собираешься?
Поднялись до Звездинки, ко входу в банк. Я сел на низенькую ограду.
Привлек Катю к себе. К счастью, почти стемнело. Мы поцеловались снова.
И снова…
Теперь я разглядел ее как следует (свои сломанные очки я как сунул в
карман в начале пьянки, так и не вынимал больше). Ничего. Мордашка довольно приятная. Глаза не то голубые, не то зеленые.
Носик с горбинкой, едва заметной. Мелированые волосы еле прикрывают
шею - отвел их рукой и поцеловал. Пальцами погладил затылок.
-Ты классный… - уже в который раз проговорила она тихо…
-Что же во мне такого классного… - устало спросил я.
-Ты красивый
- Я?!!
-Ха-ха… сейчас умру… - в этот момент я одной рукой сжимал ей попку,
а другой гладил грудь. - Не говори мне таких вещей, а то еще поверю ненароком…
-Зачем ты только волосы назад зализываешь, сделай каре, - Катя руками
взбила мою прическу. - Вот так…
-Волосы… да хрен с ними, они грязные просто… я же прямо с работы…-
я аккуратно вытащил ее майку из джинc.
-И борода… зачем она тебе?
Мне эта болтовня начала уже надоедать. Я поцеловал ее, сильно, слегка прикусив нижнюю губу.
Ощутил легкую боль в промежности. Эрекция все не прекращалась. Прекрасно. Расстегнул лифчик и стал гладить грудь. Катя вздохнула чуть слышно, отки¬нув голову назад, спросила:
-Хочешь…
-Что?
-Сейчас…
Сунула руку мне за ремень, нашла нужное место и принялась за дело. Зачем-то закрыв глаза. Очевидно, для вящей сосредоточенности…
-Макс…
-Да…
-У тебя что, никого не было давно?
-Чего?
-Чего ты так возбудился… он у тебя уже минут пятнадцать стоит…
-А я-то все думаю, что там у меня такое…
-У тебя давно не было никого…
-У меня всегда так!
-А вообще-то приятно… что ты так реагируешь…
-Хватит обсуждать, Кать… Помолчи немного…
-Подряди… мне так неудобно…
-Так сделай, как удобно! Штаны расстегнуть - всего делов…
Катя торопливо высвободила руку и завозилась с пряжкой ремня. Наконец расстегнула, сняла трусы и остановилась.
-Ну? Увидела что-то новое? - любезно спросил я.
-Да нет…
-Так чего ты вдеть, последней розы лета? Июнь вообще-то на дворе…
Катя улыбнулась и вновь нанялась своими манипуляциями. Но скоро устала, замедлила темп, спросила:
-Тебе нравится?
- Ага…
-Скажи!
-Нравится… Классно делаешь… Только вот что: давай в какие-нибудь
заросли переместимся.
-А что тебе здесь не нравится?
-А ты посмотри по сторонам, Катрин…
На улице к этому времени стемнело еще больше, но видимость была хо¬рошая. Нельзя сказать, что народу было очень много, но время от вре¬мени мимо нас кто-нибудь проходил. Некоторые заинтересованно приоста¬навливались.
-Ой, Макс, у меня же тут дом совсем рядом…
-Вот что значит заниматься любимым делом… опомнилась…
-Я серьезно. У меня друг бандит, он нас обоих убьет…
-Да плевал я на твоего бандерлога! Я смерти не боюсь, мне по херу…
-Так что я пойду, пожалуй…
-Куда ты собралась? Уйдем сейчас подальше. Не на улице же прямо…
-Извини, я не могу так, сразу… Мы же два часа назад только познакомились!
-И что?
-Давай завтра.
-Чего завтра?
-Всё.
-Да ну?
-Завтра - всё.
Может, надо было настаивать. Но я не стал.
-Ладно, договорились. Завтра жду тебя у киосков на ЧП ровно в двенадцать. Придешь?
-Приду.
-Вот и ладушки, - я поцеловал ее, застегнул джинсы. - А кончить мне
сегодня, видно, не судьба…
-Не расстраивайся, пожалуйста…
-Да ладно, в первый раз, что ли… Дома займемся душением одноглазой змеи.
-Ну вот, обиделся…
-Пошли, провожу хотя бы.
-да я почти дома.
-Ладно, пошли уж. Нечего мне возражать все время.
Несмотря на возражения, зашел во двор вместе с ней. Огляделся. Возле одного подъезда сидели на скамейки две совсем молодых девчонки. К ним мы и направились.
-Кать, привет. Кого привела?
-Сегодня познакомились.
-Макс меня зовут.
-Смотри, Кать, еще твой появится…
-Да Макса просто так не запугаешь…
Как же, не запугаешь…Больно надо - искать на свою жопу adventures, когда я еле на ногах
стою.
Некоторое время я, машинально продолжая обнимать Катю, размышлял, как
бы поделикатнее смотаться, не напылив при этом. Но придумать ничего не успел.
Во двор заехала "Волга" и, разворачиваясь, заерзала. Катя поглядела в ту сторону.
-Это не твой, случайно? - на всякий случай я убрал руку с ее талии.
-Да вроде нет… Машина не его…
-Это радует. Ладно, в любом случае все будет нормально.
Машина развернулась, возле нас затормозив. Из нее выбрались три здо¬ровенных жлоба. Тот, что вылез с водительского места, подошел к нам.
-Привет, Катюш.
-Привет…
-Ты кто? - обратился он ко мне.
-Человек, - ответил я, игнорируя хамский тон вопроса.
-Человек?..
-Макс меня зовут.
-А меня - Вован.
Помолчали, присматриваясь друг к другу.
-Водку пить будешь? - неожиданно спросил он.
-Буду, - что еще может ответить русский человек на подобный вопрос? В какой бы ситуации не оказался…
Вован подошел к "Волге" и с заднего сиденья достал звякнувший ящик. Потом…
Потом я пил водку с Вованом и остальными бандюганами, так и не выяс¬нив точно, какое отношение они имеют к Катерине. У нее об этом спрашивать не стал. Зато в промежутках между стаканами умудрился выяс¬нить номер ее телефона и квартиры. И тут же их благополучно забыл… А потом все куда-то исчезло.
Сознание ко мне вернулось рано утром, во дворе какого-то дома на улице Заломова. Видно, присел на скамейку, и задремал, как обычно. Конец вчерашнего вечера таился где-то в дебрях подсознания. Морду мне, во всяком случае, никто не набил.
Больше я ее никогда не видел. Может, ее и вовсе не было?
* * *
-Так ты кончил хоть? - спросил Даймонд. Аким сидел на бревне рядом,
ухмылялся и пил пиво.
-Я маньяк, что ли, кончать на улице? Тем более пьяный был… - я уже
жалел, что рассказал.
-Н - да, ну и баба… Телефончик-то ты у нее взял? - Даймонд все не унимался.
-Забыл я!.. Дом только помню…
-На рожу, говоришь, ничего… Аким! Ты там был…
-Я ее вообще не помню! Макс пропал… Меня Валерка на машине отправил.
Помню только, что с кем-то целовался.
-С Ксенией, - подсказал я.
-Серьезно, что ли? Не помню…
-Я только одно не понял, - задумчиво произнес я, затягиваясь вонючим дымом беломорины. - Где Валера эту Катьку выкопал?
-Да хули тут непонятного, снял, скорее всего, там же, на Аське, -
Аким передал мне пиво. - Знаешь, я потом два телефона у себя нашел. И оба - Кати. Как записать успел, не помню…
-Ну, ну…
-Одна - это которая меня за палец укусила. Помнишь, когда мы с Севой
пили водку с чипсами? Вот тогда. А вот другая… Написано - Катя. И в скобках - "Хуй в кармане"…
-А что… На нее очень даже похоже, - я глотнул еще пива и вернул
бутылку Акиму…

Июнь 7511 - 25 октября 7511 г.



ЗЫ.Фотка дернута из порнухи.